г.Калининград 07.12.2009г.
Май 1986 года. МПК-81 поставлен к 33 причалу на контрольную проверку готовности к выходу в Камрань. Один из проверяющих БЧ-2 хочет удостовериться, что ЗРК настроен на необходимые частоты. Доводы, что комплекс готовили специалисты 50-го завода, были контрольные выходы в море и все цели прекрасно наблюдаются на экранах индикаторов, на него не действуют. Берём волномер, подключаем его к технологическому лючку, включаем высокое, и, - прибор ничего не показывает. Минут 10-15 пытаемся выяснить причину - безрезультатно. Чтобы закрыть этот вопрос приказывю командиру БЧ-2 включить "высокое" и по моей команде переключиться с "эквивалента" на "антенну". Сам же, понимая, что это нарушение мер безопасности, но не видя другого выхода из создавшегося положения, предварительно настроив волномер на нужную частоту, подношу его рукой прямо к центру антенны станции сопровождения целей и командую переключиться на "антенну". Секунды 3-4 показываю представителю штаба ТОФ, что необходимая частота на ЗРК установлена и Комплекс боеготов. На следующий день в технологическом отростке волновода обнаруживаем небольшое количество конденсата, который и препятствовал нам при проверке. Замечание устранено, к выходу готовы. г.Калининград 07.12.2009г.
В конце 80-х годов корабли пр.264 друг за другом исключались из боевого состава ВМФ и сдавались для разделки. Не помню точно какой именно, но мне кажется что
«Павлин Виноградов» готовился к этой печальной процедуре. Боезапас с корабля
был выгружен на пирс. Подходит ко мне командир и говорит, что не могут найти три
57-мм снаряда из состава НЗ. Осмотрев совместно с командиром все погреба и артустановки, идём к начальнику штаба бригады кап.2 ранга Воробьёву Василию
Валентиновичу и докладываем о недостаче. Задача ставиться - « Искать!».
И только в самом крайне случае было решено недостачу пополнить из состава текущего довольствия. В подсознании вертелась мысль, что боезапас с корабля исчезнуть не мог, поэтому решаю ещё раз спокойно, шаг за шагом, осмотреть всё заведование БЧ-2. Какого же было моё удивление, когда открыв верхнюю крышку люка элеватора подачи боезапаса из погреба на носовую АУ, увидел обойму из трёх вертикально стоящих артиллерийских выстрелов. Очевидно они там остались после последнего дежурства по ПВО.
Вздох облегчения, радостный доклад руководству. Вопрос был закрыт сам собой.
Вот вам и «седьмое чувство»!
г. Калининград 08.08.2009 г.
Проходя службу в должности дивизионного артиллериста, неоднократно участвовал в сборах флагманских специалистов ракетно-артиллерийской службы соединений и объединений ТОФ. В один из летних месяцев, при проведении регламентных работ, на МПК-117 появилась необходимость перебрать токосъёмник станции обнаружения целей ЗРК. В результате, в каюте командира БЧ-2 л-та Кашанского оказалась "гора" текстолитовых колец, на каждом из которых нанесён узкий медный поясок. Так вот каждый из этих поясков необходимо было промыть спиртом. Но в целях экономии этой "драгоценной" жидкости, конечно же не без подсказки промышленности, было решено первичную обработку производить мягким белым ластиком, а потом уже- в соответствии с инструкцией. Для этих целей командир выдал литра полтора спирта. Но видимо его наливали из остатков, с примесями ржавчины. Прямо в каюте командира была организована фильтрация через ватку. В общем, я и Кашанский, вооружившись ластиками, очищаем кольца. Спирт фильтруется в каюте командира. Весь командный состав собран в штабе бригады. По кораблю разносится трель из невообразимого количества звонков. Считая, что это возвращается командир или комдив, а ютовый просто ошибся, продолжаем работать. Открывается дверь каюты, и, в коридоре видим 1-го зам.Ком.ТОФ вице-адмирала Ясакова в сопровождении дежурного по дивизиону. Почему командование соединения прибыло на корабль несколько позже - история умалчивает. Спросив у нас, чем занимаемся, получил ответ и усомнившись в том, что сами сможем сделать весь объём работ, продолжил экскурс по коридору. Секунд через 10-15 раздался его громкий, возмущённый голос это он увидел процесс очистки в каюте командира. Как-то в районе главной базы п.Владивосток выполнялась зенитная стрельба по крылатой ракете-мишени РМ-5Д, стартуемой с борта ПЛ, находящейся в районе м.Гамов. Корабли 10-й ОпЭск и Пр.Фл., для большей вероятности поражения мишени, были расположены в несколько линий по курсу её полёта. От нашей бригады в стрельбе участвовал МПК-81. Обстановка напряжённая, все готовы к немедленным действиям. На индикаторах РЛС наблюдаем отметку от ПЛ. Проходит доклад "Старт". До рези в глазах всматриваемся в индикатор СОЦ. Есть! Один мазок, второй. Щёлкает затвор фотоаппарата объективного контроля. И всё+Больше цели не наблюдаем. Через несколько минут поступает команда "Дробь! Не наблюдать!". Приводим материальную часть в исходное. Корабли следуют в базу. Что произошло не знаем. На завтра в штабе 165 бр рка назначен разбор под руководством вице-адмирала Ясакова. Готовим объективный контроль, т.е. фотографии индикаторов, только несколько больших размеров, чем обычно, и размещаем их на стенде. Для разбора были собраны все участники вчерашнего выхода. В ходе предварительного обсуждения выясняем, что кроме МПК-81, никто злополучную мишень не наблюдал. Мы гордимся этим фактом. г. Калининград 19.07.2009 г.
Гордость за ОВРу.
Как-то в ходе таких сборов, на одном из бпк пр.1134Б,под руководством заместителя начальника УРАВ ТОФ кап.1 ранга Леушина, проводилось показное практическое занятие по перестройке частот ЗРК Оса-М. Командиру батареи дают приказание принести из секретной части корабля "Таблицу по перестройке частот ЗРК". Он удивлённо переводит взгляд на своего командира БЧ-2, а потом на флагманского артиллериста, не понимая о каком таком документе идёт речь. В эти мгновения я испытал чувство гордости за своих подчинённых командиров БЧ и старшин команд. Ведь мы не только знали этот документ, но и постоянно им пользовались при проведении регламентных работ.
После этого случая я понял, что и на больших кораблях не такая уж отлаженная служба, а специалисты из ОВРы тоже кое что могут.
Ржавое "шило".
Через 30 минут, ещё до убытия адмирала из бригады, нам было выдано литра два чистейшего, может быть даже медицинского "шила", которое расходовалось на технику экономно и с большим сожалением.
"Отличились".
Начинается разбор. Все расчёты построены у своих стендов и поочерёдно докладывают, что полёт мишени не наблюдали. И только командир БЧ-2 МПК-81 показывает свои фотографии с отметками от цели в ожидании похвалы. Но получаем обратный эффект вице-адмирал в своей манере, повышенным тоном устраивает разнос за низкую операторскую подготовку и невзятие цели на сопровождение. Хорошо, что обошлось без дисциплинарных взысканий.
Выйдя после разбора в расстроенных чувствах, делаем для себя вывод: " Не высовывайся, если нет конечного результата".
Лето 1978 года. МПК-117 идёт в б.Конюшкова для сдачи ракетного боезапаса. Для стажировки меня прикомандировывают дублёром командира БЧ-2 на этот корабль. С подходом к заливу Стрелок оперативный ВМБ «Стрелок» даёт информацию, что пирс в бухте занят и нашему кораблю необходимо оставаться на рейде, чтобы дождаться своей очереди. Старший на борту командир 11днплк капитан 2 ранга Глушак Борис Григорьевич приказывает командиру организовать купание личного состава, т.к. температура воздуха 25-28 градусов, и находится внутри просто невозможно. Звучит команда: "Личному составу построится на юте! Форма одежды-трусы, ботинки, бескозырка" (Кстати, в фото галерее есть подобная фотография)
Сто процентов личного состава свободного от вахты, включая офицеров и мичманов, построены. Комдив обходя строй, подходит ко мне и удивлённо смотрит. Я стою в брюках и синей куртке, держась рукой за щеку. Пытаюсь объяснить, что очень сильно болит зуб, и купаться не могу. А в ответ слышу мудрую фразу: "Товарищ лейтенант! Морская вода от всего лечит. Прыгайте за борт".
Пришлось выполнить приказание, а больной зуб лечить в условиях стационара через несколько дней.
После выхода из завода в 1978 году, МПК-41,отработав и сдав задачу К-1, готовился к приёмке боезапаса. На борт прибыл с проверкой офицер арт.отдела ВМБ «Стрелок» (надо сказать, что ещё год назад он был командиром БЧ-2 на одном из наших кораблей). Проверив документацию, решил осмотреть систему пожаротушения погребов. Подходим к выгородке в кубрике №1, открываем дверь и внимательно осматриваем всю исполнительную часть системы КАРАТ-М. Проверяющий задаёт вопрос "Пиропатроны на месте?" Отвечаю как и положено военнослужащему "Так точно!", хотя сам пока что не имею ни малейшего представления, где они должны стоять.(Система КАРАТ-М была передана из заведования БЧ-5 в заведование БЧ-2 после гибели бпк "Отважный" в 1974 году. В училище её не изучали, а на корабле ещё не дошли руки). Удовлетворённо кивнув головой, проверяющий сошёл с корабля. Я же вызвал к себе трюмного, с его помощью изучил расположение клапанов и вентилей параллельно узнав, что злополучные пиропатроны на штатных местах отсутствуют. Для себя сделал вывод: не иди проверять у своих подчинённых то, что сам не знаешь. В последующем, взяв комплект документации, с помощью командира БЧ-5 ст.л-та Титова досконально изучил всю систему пожаротушения погребов.
После приёма дел и обязанностей, каллиграфическим почерком корабельного штурмана ст.л-та Валиуллина И.Г. в моём удостоверении личности, в разделе "занимаемая должность", была произведена запись "Командир ракетно-артиллерийской боевой части в/ч 49291",заверена подписью командира с постановкой корабельной печати.
Примерно через год, на одном из строевых смотров, проводимых штабом военно-морской базы Стрелок, один из проверяющих обратил внимание на вышеназванную запись и начал логически размышлять вслух: "Если лейтенант может быть командиром БЧ, то это на небольшом корабле. А ракетно-артиллерийские комплексы на небольших кораблях могут быть только на АЛЬБАТРОСАХ, которые соответственно базируются на о.Русский. Сразу же выясняется место службы лейтенанта, а это лазейка для шпионов. Вот так всё просто". Запись в удостоверении приказано заменить, что и было сделано во избежание дальнейших недоразумений.
В 70-80-е годы прошлого века наши противолодочные корабли ходили в море часто и по многу, как на всевозможные обеспечения, так и на отработку задач своей боевой подготовки. А штаб дивизиона только успевал пересаживаться с одного борта на другой. В один из таких выходов я оказался на борту МПК-114,который готовился выполнять артиллерийскую стрельбу. Уже в то время корабли этого проекта были не новыми и укомплектовывались экипажем мирного времени, т.е. частично сокращённым. Поэтому и приходилось дивизионным специалистам оказывать посильную помощь при выполнении боевых упражнений. Стрельба производилась из АУ АК-725(прямо скажу, что машина очень капризная). После третьего или четвёртого залпа, стрельба остановилась. В казённике остался артиллерийский выстрел. При попытке разрядить АУ извлекаем гильзу с пороховым зарядом, а сам снаряд остался в стволе. РАСПАТРОНИРОВАНИЕ. Редкий случай. По УКВ докладываем комбригу капитану 2 ранга Дубодел Н.Г. и флагарту капитану 3 ранга Капитанову В.А. о сложившейся ситуации и, своих дальнейших действиях в соответствии с инструкцией по эксплуатации. Готовим разрядочный выстрел (специальная гильза с пороховым зарядом). При досылке в казённик разрядочный выстрел упорно не идёт на своё место. Производим две попытки безрезультатно. В полумраке башни, подсвечивая себе переноской, ещё раз внимательно осматриваю камору ствола и, к своему удивлению, обнаруживаю, что оставшийся снаряд лежит как- бы наискосок. Запустив руку выше локтя в казённик, пальцами нащупываю трассер снаряда, аккуратно, миллиметр за миллиметром, извлекаю его из ствола. Показав это "чудо" матросу, да и сам впервые увидел боевой снаряд с трассером, выбрасываю его за борт. В последствии неоднократно пытались повторить действия с разрядочным выстрелом, но положительного результата так и не достигли. По-видимому, в инструкции были неточности.
Дали информацию в арт.управление.
А мы ещё долго вспоминали как, держали в руках боевой осколочно-трассирующий снаряд с трассером.
Август месяц. Погода благодать. Накануне несколько кораблей ошвартовались у пирса после выхода на отработку курсовых задач с выполнением боевых упражнений. Подходит ко мне один из командиров БЧ-2 и тихонько докладывает, что в море не смогли разрядить арт.установку, никому об этом не доложили, т.к. надеялись успеть до прихода в базу. Естественно, реакция с моей стороны соответствующая, с произношением крепких русских слов. Докладываю командиру дивизиона капитан-лейтенанту Суслову А.В. В мой адрес аналогичная реакция. Ведь корабль необходимо выводить как минимум на внешний рейд, а то и за о. Скрыплёв, но это уже доклад ОД ТОФ и т.д. В общем, поразмыслив и осмотрев АУ, принимаем решение рискнуть и произвести все мероприятия у пирса, развернув АУ в носовые углы и опустив стволы до минимума, чтобы они смотрели в воду. В ходе осмотра АУ было выявлено, что часть корпуса люльки (это уже спец.термин) откололась, из-за чего и не могли в море отвести каретку досылателя для извлечения выстрела. Используя подручные средства, отколовшуюся часть закрепили. Я остался в башне один. Сначала медленно-медленно, каждое мгновение ожидая выстрела, а потом побыстрее, стал взводить злополучную каретку. Минут через десять работа по извлечению снаряда закончилась. Доложил комдиву, провёл разбор с комендорами и после этого "сняли" нервный стресс. Материальную часть восстанавливали при помощи специалистов пятидесятого завода.
В 80-х годах боевой подготовке уделялось максимум внимания. Личный состав готовился к действиям в экстремальных условиях обстановки. Расчёты ЗРК могли работать по любым целям, в том числе и скоростным.
Но однажды одному из МПК необходимо было выполнить стрельбу по парашютной мишени М-6, которая, сброшенная с самолёта ТУ-16 с высоты 10-12 км, могла находиться в воздухе до 15 минут. Расчёт ЗРК сработал на славу. Наблюдали на индикаторах самолёт-носитель, затем - отделение мишени. Произвели её захват, взяли на сопровождение и, после выработки сигнала " Цель в зоне", произвели пуск ЗУР. Первые несколько секунд наша ракета вела себя естественно, удаляясь по направлению к цели, но затем вдруг резко ушла вниз и нырнула в воду. Мишень осталась не обстрелянной. Несколько суток пытались выяснить причину завала стрельбы, в том числе и с помощью промышленности. Вся материальная часть в строю. И только досконально проанализировав данные контрольно-записывающей аппаратуры, пришли к выводу, что сработал условный рефлекс зенитчиков по моментальному отражению атак СВН. Конструкция мишени М-6 такова, что она находится в контейнере, который раскрывается после сбрасывания с самолёта, оставляя мишень на парашюте в воздухе, а сам свободно падает. Так вот наши операторы и захватили этот свободно падающий контейнер, который через несколько секунд ушёл под воду, уводя за собой ЗУР. А парашют ещё минут десять плавно раскачивался над кораблём. Был сделан вывод, что обстреливать нужно не только то, что быстро летает, а то ,что может представлять для нас опасность.
Ещё одна зенитная стрельба. Старший на борту командующий флотилией контр-адмирал Лёгкий.
Когда в одной должности находишься более пяти лет, и, в основном уже изучил все больные места техники и организации службы, начинаешь творчески перерабатывать полученный опыт.
Вот и я задался целью (правда с подсказки представителя Особого Отдела) а сможет ли один человек обеспечить боевую работу всего комплекса ОСА-М, уложившись при этом в норматив. Подумал, составил алгоритм своих действий, и решил поэкспериментировать.
По сигналу " Боевая тревога" прибегаю в ЦРП, запускаю оба преобразователя, подаю питание на приборы системы управления, переключатель управления ПУ ставлю в положение от местного пульта, и, бегом в ракетный погреб. Там поднимаю пусковую установку, перевожу четыре рычага на двух балках в боевое положение, опускаю ПУ, "накалывая" её на ЗУР. Перевожу управление от центрального поста и, бегом обратно в ЦРП. За это время все магнетроны прогрелись, СУ готова к боевой работе. Включаю: высокое СОЦ, ССЦ, автозахват по дальности и по углу места. Обнаруживаю цель, разворачиваю антенный пост по пеленгу обнаруженной цели, подвожу строб дальности к цели. Автозахват. Цель сопровождаю в автомате. Перемещаюсь к пульту управляющего огнём, поднимаю пусковую с ракетами, включается высокое СПК. Жду сигнал ЦЕЛЬ В ЗОНЕ. Произвожу пуск ЗУР. Всё!!! В норматив практически уложился. Работал за четверых.
Да, очень много специфики. Но, может быть, эти строки помогут кому-нибудь из молодого поколения ОВРовцев лучше освоить свою специальность.
г. Калининград 23.06. 2009 г.
В ходе ежедневного осмотра ОТС на приборе включения ЗРК ОСА-М загорелся сигнал,
говорящий о том, что отсутствует напряжение агрегата, вырабатывающего питание на предстартовую подготовку ЗУР. В ходе поиска неисправности выясняем, что в кабеле оборвана одна из жил. Место обрыва установить не удалось, поэтому просто заменили на запасную в этом же кабеле. Через два дня ситуация повторяется. Т.к. запасных жил больше нет, ищем место обрыва. Находим. Кабель-трасса проходит через переборку между агрегатной БЧ-2 и центральным постом ПЛО. И прямо в районе переборки наш кабель весь разлохмачен. Явно работала крыса. Сращиваем обрыв, изолируем. Матросы ставят в этом месте петлю. Ничего не помогает. Через какое то время опять обрыв на этом же месте. Ничего другого не остаётся, как буквально миллиметра на 3-4 расширить проделанный крысой проход. И только после этого наш кабель уже никто не трогал. Очевидно крыса осталась довольна оказанным ей вниманием и пошла на перемирие.
МПК-134 на одном из выходов должен выполнить арт.стрельбу по расстрелу плавающей мины из АУ АК-725.
Стрельба должна вестись от визирной колонки. Но в ходе окончательной подготовки выясняется, что от колонки не проходит цепь стрельбы, а у АРЛС МР-103 нет "высокого" и не работает телевизор, но цепь стрельбы проходит. Посовещавшись с командиром корабля капитаном 3 ранга Мосиенко Владимиром Васильевичем, решаем стрелять своим способом.
За борт бросают макет мины в виде бочки. Отходим от неё на 2-3 кабельтова. Командир в штурманский пеленгатор снимает пеленг на бочку в градусах, по связи передаёт мне в пост. Я перевожу градусы в артиллерийские угловые единицы ТД и, вручную разворачиваю "машинки" на МР-103, выполняя тем самым наведение арт.установки на скомандованный пеленг. Нажимаю педаль цепи стрельбы. Выстрел. Командир командует корректуру. Подворачиваю АУ. Ещё несколько выстрелов. Вот таким образом выполнили боевое упражнение. Правда оценка больше "удовлетворительно" быть не может. Но ведь стреляли вслепую и нигде не описанным способом.
В 90-е годы мне довелось служить в штабе флотилии с незаурядным и творческим офицером, капитаном 2 ранга Ульяничем Владимиром (выходцем с ТАКР Минск). Думаю, что он не обидится, если покажу, на мой взгляд, очень хорошие его стихи о военных моряках:
Ты товарищ послушай, да чтоб я так жил!
Я не труженик суши, я флоту служил.
Мне судьбу разорвал на три части деля,
Симпатичный оскал моего корабля.
(В.Ульянич 1995 г. п. Тихоокеанский)
Лето 1983, либо 1984 года. МПК-36 обеспечивает боевую подготовку ПЛ. Море 3-4 балла. Что это такое для «Альбатроса» все представляют.
Доклад из ПЭЖа на ходовой мостик «На щите пожарной сигнализации загорелась
лампочка ПОЖАР В РАКЕТНОМ ПОГРЕБЕ».
Командир играет Боевую тревогу.
Визуально дым из погреба не наблюдается. Командиру БЧ-2 отдают приказ осмотреть
погреб. Т.к. палубу заливало водой, принимается решение осмотреть погреб через дверь, находящуюся в тамбуре схода в помещение малой холодильной машины и агрегатной БЧ-3.
В погребе возгорания не обнаружено. Командир БЧ-2 решает осмотреть центральный прибор системы КАРАТ-М, установленный палубой ниже в агрегатной БЧ-3. Спускаясь в очередной люк, сразу же до колена погружается в воду. Помещения агрегатной и МХМ-1 до подволока
заполнены забортной водой.
В ходе проведённого расследования выясняется, что трюмные разобрали клапан осушения
ракетного погреба, и через сливной шпигат, находящийся на уровне ватерлинии, забортная вода во время шторма медленно но уверенно затопила перечисленные выше помещения и приборы, вызвав короткое замыкание в центральном приборе КАРАТ-М, который и выработал
сигнал «ПОЖАР».
По приходу в базу была работа и у минёров, и у механиков, и у артиллеристов, в том числе у
дивизионного техника по «Карат-М» мичмана Брагинского, по промывке, просушке и замене своей техники.
1980 г. Ракетная стрельба на МПК-36.
При пуске зенитная ракета не сходит с направляющей балки. Выдержав положенные инструкцией интервалы времени командир БЧ-2 ст.л-нт Сафронов В. и я, как д ивизионный специалист, идём визуально осматривать ЗУР.
Выйдя на спардек, наблюдаем ракету, находящуюся на пусковой установке и не подающей
признаков жизни. Но одновременно с этим слышим свистящий звук, выходящего воздуха.
С ходового торопят с докладом, т.к. время нахождения в районе БП заканчивается, а корабль не может его покинуть, пока не разберёмся с этой ЗУР. Собрав всю силу воли вкулак, постоянно ожидая старта ракеты, медленно спускаемся на бак, подходим к ракете, ощупываем её со всех сторон. Ничего подозрительного нет, но свист продолжается. Оглядываясь по
сторонам, замечаем пожарный рожок, из-под крышки которого пробивается тонкая струйка воды и издаёт этот беспокоящий нас звук. Со вздохом облегчения докладываем на ходовой, что ракету можно опустить в погреб, вытирая при этом холодный пот со лба.
В последствии даже на технической базе оружия не смогли установить причину отказа ЗУР.
Осень 1978года. МПК-41 после обеспечения ПЛ зашёл в б.Абрек пирс №3 для пополнения запасов часа на 3-4.Суббота.Свободный от работ личный состав построен на юте для перехода в базовый матросский клуб на просмотр кинофильма. Форма одежды самая разнообразная: роба, бушлат, берет, бескозырка. Времени на переодевание в форму №3 нет совершенно. Старший - командир БЧ-2, т.е. я.
На мои попытки переодеть личный состав хотя бы в однообразную форму матросы подсказывают выход из положения….
Быстро идём в клуб. На входе стоит начальник клуба и удивлённо смотрит на нас.
-Вы куда в такой форме и после начала фильма ?
Отвечаю:
- мы из ОВРы !
Обречённо махнув рукой, начальник клуба пропускает нас в зал.
Лето 1979 года. МПК-41 обеспечивает работу ПЛ. Море 4, а может быть и все 5 баллов.
По кораблю с грохотом летает и сыпется всё, что не закреплено. Корабль ходит
галсами по волне или против, по другому просто нельзя. Время обеда. В проёме
люка, ведущего из ГКП на ходовой мостик появляется голова молодого матроса (очевидно бачкового ), и с возгласом:
- остановите корабль! Дайте личному составу пообедать.
опять скрывается в люке.
На ходовом – немая сцена, а потом дружный хохот.
Эта история описана в книге Покровского «Расстрелять». Но произошла она лет за
пять до издания книги.
Капитан 2 ранга Куроедов В.И. - начальник штаба бригады, а начальник минно-торпедного управления ТОФ - капитан 1 ранга Курочкин.
Рубка оперативного дежурного бригады, откуда был прямой выход на коммутатор ТОФ «Люстру».
Дивизионный минёр 11 днплк старший лейтенант Классен Пётр Генрихович, человек резкий и решительный, минут пять разговаривает с дежурным по управлению, пытаясь выяснить, почему не готовы практические торпеды для одного из кораблей.
Вдруг раздаётся его громкий возглас:
-На вашего Курочкина у нас есть свой Куроедов !
И трубка телефона бросается на рычаг.
Оказалось, что начальник управления по какой-то причине запретил выдавать торпеду в ОВРу.
Этот разговор я слышал, стоя помощником оперативного бригады.
1985 год. Штаб 11 днплк практически в полном составе принимает «Решение
командира дивизиона на комплексный выход в море» в кают-компании одного из
кораблей. Срок готовности решения шесть часов утра. Время - четыре часа. Ночь.
Работа на карте подходит к концу. Остались последние штрихи.
Заходит комдив капитан 3 ранга Воробьёв Василий Валентинович. Внимательно изучает карту. С возгласом:
-а это что за ерунда ?
Взмахивает рукой, задевая при этом крышку от бутылочки с тушью.
Вся середина карты - одна большая клякса.
У нас из груди вырывается вопль …
К шести утра карта была восстановлена и комдив своевременно убывает в штаб флотилии для
доклада своего решения. А офицеры штаба падают на несколько часов, чтобы отоспаться.
г. Калининград 22.05.2009 г.